Автор: www.evidenceinvestor.com
Перевод: Оркен Динасилов
Джек Богл – один из самых влиятельных фигур в мировой инвестиционной индустрии, ушел из жизни четыре года назад. Он был основателем и исполнительным директором Vanguard Group, и создателем первого в мире индексного фонда. В честь годовщины его смерти, РОБИН ПАУЭЛЛ взял интервью у ЭРИКА БАЛЧУНАСА, старшего аналитика ETF в Bloomberg, много лет внимательно следившего за карьерой Богла. Балчунас является автором книги "Эффект Богла", в которой оценивается влияние Богла на индустрию, как при жизни, так и за годы, прошедшие после его смерти. Итак, каково наследие Джека Богла? И каким он был человеком?
- Эрик, почему вы решили написать свою книгу "Эффект Богла"?
- я три с половиной часа прослушивал аудиозаписи интервью с Боглом в его офисе, где обсуждал с ним проблемы индустрии. Он действительно был увлечен нашими интервью. Он действительно хотел обсудить ETF. Он не был большим поклонником ETF, а я аналитик ETF, так что там было много богатого контента.
В последнем интервью, его слова были пророческими. Он говорил о том, что произойдет с управляющими активами и что станет с консалтинговым бизнесом. Он давал прогнозы на все. И я подумал, что это должно стать книгой. Я чувствовал, что этот парень, вероятно окажет самое большое влияние на отрасль, и я пожалею об этом, если не напишу ее.
Еще одна причина, по которой я написал эту книгу, заключается в том, что не так много людей освещают Vanguard, или много знают о них, потому что Vanguard – это частная компания. А у меня накопилось много информации о них. Итак, книга рассказывает о том, что происходит во всей инвестиционной экосистеме и как быстро она меняется. И в основном, это можно проследить благодаря Боглу.
- мне выпала честь дважды брать интервью у Богла в его офисе, но вы провели с ним гораздо больше времени, чем я. Каким вы находите его как личность?
- всякий раз, когда я заходил в офис Богла, я чувствовал себя, будто нахожусь в доме своего дедушки. Существует большая разница между поколением времен Второй мировой войны и поколением Бумеров. Богл был человеком Второй мировой войны. Он не был на войне, как таковой, но у него на стенах висели картины с кораблями и революционными борцами. Мой дед был таким же; это было так характерно для людей того поколения.
И это поколение могло быть безумным в своем остроумии. Богл был жестким, особенно в отношении активных управляющих и ETF, и почти всего того, что не являлось индексным фондом широкого рынка. Но вы знали, что он был замечательным, щедрым, любящим человеком — мягким парнем, за этой жесткой внешностью.
Богл делал кое-что еще, что было характерно для поколения времен Второй мировой войны, а именно писал заметки, не обязательно для общественного потребления. Он писал электронные письма после вашего визита. Когда я написал свою первую книгу, он сказал, что купил четыре экземпляра. Это была книга об ETF, и если кто-то не должен был покупать эту книгу, то это был Богл, потому что он ненавидел ETF. Но он был, именно таким человеком.
Однажды, в его офисе, когда мы закончили наше интервью, он пригласил меня пообедать в кафетерии кампуса. Когда мы шли туда, все подходили и говорили: «Здравствуйте, мистер Богл». Можно было сказать, что люди искренне его любили, хотя в то время он был очень критично настроен к Vanguard. Он выбрал место прямо посреди кафетерия, среди всех этих модных, молодых людей, но ему было все равно. Он чувствовал себя как дома, и чувствовал себя комфортно. Иногда люди становится значимыми и знаменитыми, и идут в другом направлении. Они избегают людей. Он был человеком из народа, буквально.
- в вашей книге вы заостряете внимание на том, как Богл вдохновлял других в их карьере. Примером может служить юрист Джерри Шлихтер.
- да, кто-то говорил мне: «Ты должен поговорить с Джерри Шлихтером». Он юрист, который обнаружил, что пенсионные планы 401(k) были захвачены компаниями активных взаимных фондов. И эти компании, и спонсоры получали деньги за то, что направляли людей в действительно дорогие фонды с высокой стоимостью участия, зная, что вероятно, это не лучшая сделка для них. Итак, Шлихтер подал в суд на компании из списка Fortune 500, включая Lockheed Martin. Это большое дело. В этих компаниях много юристов. Шлихтеру пришлось перезакладывать свой дом, чтобы судиться с ними. Он пошел к Боглу, и Богл вроде как дал ему свое благословение. В последствии Шлихтер сказал мне: «Мне нужна была такая моральная поддержка, чтобы пройти через это, потому что я мог потерять много денег и даже свой дом. Эти компании из списка Fortune 500 не сидели сложа руки». В итоге, Шлихтер выигрывал, выигрывал, выигрывал и выигрывал. Он даже заставил Верховный суд вынести решение в его пользу. И теперь компании меняют свои методы, прежде чем он подаст на них в суд. Джерри Шлихтер изменил весь рынок 401(k), и Богл, отчасти был вовлечен в это, по крайней мере, духовно.
- еще одним человеком, которого вдохновил Джек Богл, был Уоррен Баффет. Вы брали интервью у Баффета для книги по электронной почте. Расскажите об этом?
- сам Баффет не занимается электронной почтой, но у него есть помощник, который расскажет ему о некоторых письмах, приходящих на его почту, и если Баффет сочтет нужным, он продиктует ему ответ на письмо. Мои коллеги из Bloomberg TV сказали мне: «Напишите ему по электронной почте только в том случае, если это действительно важно. Но вероятнее всего, он не ответит». Но я отправил ему электронное письмо и в теме письма написал «Книга о Богле». Ответ пришел в тот же день, он ответил на все мои четыре вопроса. В начале он сказал: «Я завален работой, но я помогу вам, потому что это связано с Джеком, и я его большой поклонник».
Я спросил его о собрании акционеров Berkshire Hathawayв 2017 году, на которое он пригласил Богла. Баффет ответил, что это было великое событие, для него и для всех присутствующих. Также, я спросил его о том, почему он продолжает советовать инвесторам покупать индексный фонд S&P 500 и не пытаться выбирать активные фонды, и беспокоится ли он о том, что индексация становится слишком большой. Он ответил, что по-прежнему советует людям вкладываться в индексные фонды, даже когда они станут больше. По его словам, если индексные фонды продолжат расти, то проблемы в будущем возникнут с государственной политикой, а не с фондами, но это тема для другого дня. Если вы просто купите индексный фонд S&P 500, вы будете в гораздо лучшей форме, чем пытаться делать что-либо другое.
- беспокойство по поводу роста индексации было тем, о чем Богл говорил в конце своей жизни. И все же, индустрия активных фондов могла бы справиться с этим, просто взимая более низкие комиссии.
- вы совершенно правы. Я думаю, что активные менеджеры упустили важную возможность в 1990-х и 2000-х годах, и я говорю об этом в своей книге. Если бы они просто отказались от некоторой экономии за счет масштаба, когда катались как сыр в масле, они бы действительно многое сделали, чтобы отбиться от индексных фондов. Индексация, вероятно, все еще была бы популярна, но это не было бы такой огромной силой, как сейчас.
Когда вы начинаете как активный управляющий, вам нужно брать один процент, потому что один процент от ничего – это не так много. Вы должны держать свет включенным. Проблема в том, что если вы управляете 50 миллиардами и все еще взимаете один процент, то ваш доход сильно вырос. И большая часть этого роста активов объясняется только тем, что выросрынок; а не потому, что вы работали усерднее.
Таким образом, все, что им нужно было сделать, это разделить часть этой экономии за счет снижения коэффициентов расходов. Vanguard сделал это, как никто другой. Они начали с 46 базисных пунктов в 1976 году, и постепенно снизились до трех базисных пунктов за 45 лет. Активный фонд мог бы поделиться лишь частью того, что сделал Vanguard, и все же, я думаю, накопил много доверия. И, снижая свой гонорар, вы также увеличиваете свои шансы на успех. Большая плата просто отталкивает вас все дальше и дальше от стартовой линии, а затем вам нужно заработать один, два или три процента, чтобы добраться до индексного фонда.
Поэтому мне интересно, что эти активные управляющие и все их аналитики зарабатывают на жизнь изучением отраслей, и они знают, как все может быть разрушено, и все же они сами были так открыты для разрушения. Так не должно было быть.
- но это человеческая природа, не так ли, защищать то, что у тебя есть?
- это верно. В книге я говорю, что я такой же жадный человек, как и все остальные. И если бы я был управляющим, чьи активы под управлением выросли и стали крупными, я бы, вероятно, спонсировал спортивный стадион. Я бы нанял кучу людей. Я бы назначил себе большую зарплату. Я бы делал все это, думая, что я это заслужил. И, эй, все это законно. Я понимаю. Вот почему я очарован Боглом. Этот парень пошел по совершенно другому пути — направлении, в котором никто другой не пошел, — и теперь, в какой-то степени, все вынуждены следовать за ним. Он заставил всю индустрию брыкаться и кричать, чтобы снизить комиссии.
Но они могли бы избежать многого из этого. И в будущем, вы правы, если они сократят свои сборы, они смогут остановить «джаггернаута» индексных фондов Vanguard и BlackRock. Но проблема в том, что теперь речь идет не только о более низких сборах. Они должны вернуть доверие, а это действительно трудно сделать.
- это большой вопрос, но как бы вы обобщили наследие Джека Богла?
- я подсчитал. Он уже сэкономил триллион долларов для инвесторов. Это цифра растет примерно на 150-200 миллиардов в год. Так что это экспоненциальный рост. Мы можем заставить индустрию сэкономить четыре триллиона к концу этого десятилетия, и эта цифра будет только расти и расти. Итак, если бы не было Богла, эти четыре триллиона доходов ушли бы на Уолл-стрит. Это само по себе огромное наследие. Компания Vanguard также является огромным наследием.
Наследие Джека Богла, на мой взгляд, можно свести к одой фразе: сложение путем вычитания. Он говорил не только о снижении платы за управление. Он также хотел устранить посредников, особенно тех, кто просто манипулирует активными фондами. Он хотел избавиться от торговли. Он говорил, давайте избавимся от текучки. Давайте избавимся от платы за управление. Давайте избавимся от брокеров. И давайте просто сделаем инвестирование как можно более безболезненным. Это большие изменения. И как только вы это сделаете, и начнет работать накопленный эффект, вы будете абсолютно поражены результатом.
Одним из способов, которым он это проиллюстрировал, было показать график роста 10 000 долларов. Допустим, один инвестор зарабатывает пять процентов годовых, а другой - семь процентов. Эти два процента кажутся очень маленькими. Но в конце 50 летней дистанции, инвестор с семипроцентной доходностью получает что-то вроде 380 000 долларов. Таким образом, эти дополнительные два процента принесут ему 180 000 долларов. За это время он удваивает конечный результат. И это всего лишь 10 000 долларов. Представьте, что это сто тысяч или миллион. Вы можете увидеть, где находится Богл: в будущем, через 20,30 лет, когда вступит в силу накопленный эффект. И вот тут-то, эти небольшие комиссии действительно покажут свое огромное влияние.
Я думаю, что в конечном счете именно это превратило финансовую индустрию в нечто грандиозное, потому что получение одного процента от активов кажется таким невинным, но в денежном выражении, которое получается благодаря накопленному эффекту, огромно. Это то, что помогло Боглу со временем продать свою концепцию людям. Интересно, что 97,5% активов Vanguard пришли в компанию после того, как он ушел с поста генерального директора. Подумайте об этом. Это много. Он заложил фундамент, на котором теперь мы можем строить Empire State Building. Да, нелогично стремиться к среднему значению. Интуитивно, не очевидно, что небольшой процент может быть настолько большим. Но со временем, он оказался прав!